Цитаты со словом «хор»

Как только ученицы скрылись за оградой монастыря, учтивый патриций вернулся на середину церкви и, приблизившись к профессору, медленно спускавшемуся с хоров, воскликнул: – Клянусь Бахусом, дорогой маэстро, вы мне скажете, которая из ваших учениц только что пела «Salve, Regina»! –

Амфитрион Бедные, горькие… Хор Сына… Амфитрион Ох, плачу я!

Всё Хорьки, — подхватил Федя, который вышел вслед за нами на крыльцо, — да еще не все: Потап в лесу, а Сидор уехал со старым Хорем в город… Смотри же, Вася, — продолжал он, обращаясь к кучеру, — духом сомчи: барина везешь.

В черновом автографе после приведенных слов зачеркнуто: «Я бы [не одному] каждому музыканту посоветовал [поеха<ть>] съездить послушать хор Сергиевских мужиков; я ему отвечаю, что он бы не раскаялся в своей поездке и, может быть, вынес бы оттуда не одну мысль и не одно замечание».

Дон Гусман, Фолет, Ацем и хор американцев.

Тогда не стало уже ни малейшего уголка памяти, в котором не запылал бы нестерпимый свет точного, второго переживания; снова увидела она толпу, цирк и себя; хор музыки рванул по лицу ветром мелодии, и над озаренной ареной, поднявшись неуловимым толчком, всплыл, как поднятая свеча, тот человек с прекрасным и ужасным лицом.

К чему теперь рыданья, похвал и слез ненужный хор… и жалкий лепет… Полицейский засвистел.

Начинает смеркаться, и потом, в продолжение хоров, делается ночь.

Падает третий, дальний, занавес, и за ним вырастает хор врачей и аптекарей в смешных и странных масках.

Его здравый смысл охотно подтрунит над сухопарым немецким рассудком; но немцы, по словам Хоря, любопытный народец, и поучиться у них он готов.

Где-то за дверями сильнее послышался хор: «Содухи праведных скончавшихся…» (Кладет печать в карман, подходит к внутренним дверям, говорит негромко.)

Тебя люблю я, о Тироль, — и если Исчезнет вовсе девственная прелесть С лица земли, я поклонюсь статуям Хор Бледна, как любовь, и омыта слезами Среброногая ночь на поля снизошла — Поднялися туманы, слились с небесами… К наслаждению время!

Еще молимся о супруге его, благочестивейшей государыне, императрице Марии Федоровне… Хор (поет).

Но если час пришел – нельзя молчать: Слетающих видений внемля хору, Их голосам я должен отвечать; И как цветник в полуденную пору — Жужжаньем пчел, как берег – шумом волн, Созвучьями недаром слух мой полн.

Поэтому, прежде всего, берегите себя и отдыхайте…» Либретто оперы Булгаков начал с одного из драматических эпизодов Смутного времени: русский патриарх Гермоген, прикованный к стене кремлевской темницы, испытывает нравственные муки оттого, что в Московском Кремле он постоянно слышит католический хор, поющий по-латыни.

Сообразно этой терминологии и туземное население прибрежного района называет себя удэ с Намука, в отличие от людей, обитающих по рекам Иману, Бикину, Хору, Анюю и Хунгари, носящих название удэ с Дэзаха.

Как по Нисе под меди звон Пляшет Вакха безумный хор, Или под Кноссом, где юный бог За себя Ариадну взял, Так и нас научи плясать ты!

Эта девочка, самая младшая из вас, пришедшая в мой класс самой последней, только одна и может правильно пропеть соло, да и в хоре, какую бы какофонию вы ни разводили вокруг нее, я неукоснительно слышу ее голос, чистый и верный, как нота клавесина.

После речки Актога справа впадает ручей Тулами, а в шести километрах от него Хор опять проходит в щеках и делает длинную узкую петлю.

Ну что ж, – сказала Консуэло, – есть способ все уладить: мы с товарищем возьмем на себя и орган и детский хор, – словом, всю обедню; а если господин каноник останется недоволен, нам ничего не заплатят за труды. –

Пусть же моё благодарное слово в общий вливается хор; славить Всевышнего сердце готово, арфа поёт и киннор!

По случаю печенегов, государь, которых мощная рука… или десница твоя… Тароп машет, чтоб хор начинал, оный тотчас начинает, и Седырь отходит в досаде, что ему не дали договорить.

От своих спутников я узнал, что она была вдова и имела двух взрослых сыновей, из которых один пошел по делам на Хор, а другой отправился на охоту за сохатым.

И все вместе качались в такт с утренним ветерком, образуя воздушный хор, который постепенно замирал среди умиленных трав и листвы, жаждавших уловить таинственный смысл происходящего.

Вместо одной Аиду Две бы досталось тени, В лодке Харона дружных, В доме его слитых… Хор Строфа II Истинно слез достойный Случай у нас был: умер Юноша, был у отца он Только один.

Ах, Москва, Москва, Москва… белокаменная… — заорало несколько голосов… — Видишь, они все поют там… Никто не войдет… — Да, да… Свидание с Тиной вывело меня из забытья… Через десять минут она ввела меня в залу, где полукругом стоял хор… Граф сидел верхом на стуле и отбивал руками такт… Пшехоцкий стоял позади его стула и удивленными глазами глядел на певчих птиц… Я вырвал из рук Карпова его балалайку, махнул рукой и затянул… Вниз по ма-а-атушке… па-а-а Во-о-о… Па-а В-о-о-о-лге… — подхватил хор… Ай, жги, говори… говори… Я махнул рукой, и мгновенно, с быстротой молнии наступил новый переход… Ночи безумные, ночи веселые… Ничто так раздражающе и щекочуще не действует на мои нервы, как подобные резкие переходы.

Должно быть, он простосердечно, без затей, с огромным молодым аппетитом глотал все радости, которые ему дарила неприхотливая жизнь в деревенской глуши: был мастер отхватить коленце с лихим перебором на гитаре, гоголем пройтись соло в пятой фигуре кадрили на вечеринке у попа, начальника почтовой конторы или волостного писаря, весело выпить, закусить и в хоре спеть верным вторым тенорком “Накинув плащ, с гитарой под полою”, сорвать в темноте сеней или играя в горелки быстрый, трепетный поцелуйчик с лукавых, но робких девичьих уст, проиграть полтинник в козла или в двадцать одно пухлыми потемневшими картами и с гордостью носить с левого бока огромную, не вынимающуюся из ножен шашку, а с правого — десятифунтовый револьвер Смита-Вессона, казенного образца,

Цвет увидел, точно в хрустальном волшебном зеркале, свое детство: медные каски пожарных и страшные ночные выезды команды, игру в бабки за конюшнями, ловлю рыбы при помощи завязанных штанишек на речке Кизахе и кулачные бои городских мальчишек с заречными турунтаями на льду Кинешемки, духовное училище и гимназию, и всю службу в Сиротском суде, и певческий хор у Знаменья, и свое мирное житие в мансарде на шестом этаже, и визит Тоффеля, и усадьбу в Червоном, и страшную ночь в кабинете дяди-алхимика, и обратную дорогу, и очаровательную Варвару Николаевну с букетом сирени, с розовым лицом и сладостным голосом, и всю последнюю жизнь, полную скуки, беспамятства, невольного зла и нелепой роскоши.

Вступит она в Эолов чертог и умолит владыку 140 Бурные ветры унять над лазоревым мрамором моря, В парус попутно дохнуть и направить морские теченья Так, чтоб достигнул корабль невредимо сардинских пределов, И не откажет Эол законной Кипридиной просьбе: Двинется в путь по волнам в одеянии пышном Венера, 145 Следом за ней — тритоны-юнцы и нимфы морские, Пенный хор нереид, и питомцы старинного Форка — Рыбы подводных пучин, и с ними киты-исполины; Выплывут из глубины чудовища недр потаенных И понесутся, резвясь, по вскинутым пенистым гребням, 150 Вот среди них Галатея, верхом на игривом дельфине, Брызнет соленой росой струистой волны на Нептуна, Бог встряхнет бородой, и смехом зальется Диона.

И говорила мне ты, весело смеясь: «Смотри, как чуден лес, как тихо дремлют нивы, Как с ветерком по их изгибам, золотясь, Бегут огней вечерних переливы… Смотри — и плеск ручья, и эхо дальних гор, И кроткий луч звезды, и роз благоуханье Как бы сливаются в один волшебный хор Лучей и звуков, красок и дыханья… Смотри, как тихо всё и ясно вкруг тебя, В гармонии живой, в согласном, стройном клире… Ты послан в этот мир прекрасный, чтоб, любя, Учить любви живущих в этом мире…» Ты лиру мне дала… С отвагою живой По трепетным струнам персты зашевелились — И струны грянули, и звонкою струей Чарующие звуки покатились… Я звал тебя, когда